Поправки в закон предлагала министр юстиции Наталья Омелехина. Она объяснила, что каждый субъект федерации обязан принять такие поправки, потому что в июне Государственная Дума «поправила» закон и предписала субъектам сами определить детали: минимально допустимое расстояние между участниками митинга, места их проведения, предельную численность участников, список мероприятий, о проведении которых не требуется уведомление…
Судя по вопросам, которые были заданы госпоже Омелехиной, можно было предположить, что обсуждение будет эмоциональным. Судя по всему, депутаты готовились к публичным баталиям: шелестели накануне перед сном историческими книжками, готовили метафоры. Так оно и получилось.
Депутат Смагин (ЛДПР) сразу же заявил, что обсуждать тут нечего, местные поправки – это узурпация власти и отказался вообще голосовать.
Депутат Покровский (на сей раз – «Единая Россия») убедительно возразил бывшему коллеге по фракции: «Нажав кнопку «против», или отказавшись голосовать за закон, вы лишаете своих избирателей конституционного права выражать свою позицию». Г-н Покровский имел в виду, что если региональный парламент не примет поправки, и они не вступят в силу, то с 1 января следующего года митинги вообще нельзя будет проводить.
Как же так, возразил г-ну Покровскому депутат Клестов (КПРФ): «Это не мы лишаем людей их конституционного права, а закон, который нам навязывают. Ведь сам закон направлен на ужесточение, на невозможность проведения митингов! Я понимаю, что должны быть определены места, где нельзя проводить митинги – территория возле железной дороги, мест лишения свободы, опасных объектов. Но почему мы пытаемся запретить проводить митинги возле образовательных учреждений, объектов, на территории которых предоставляются государственные или муниципальные услуги, - удивляется г-н Клестов. - То есть, площади перед НГАТОиБ, ГПНТБ, Первомайский сквер не смогут больше использоваться для проведения митингов».
Его поддержала коллега по партии депутат Ганзя: «Я участвовала в митинге в Барабинске, когда у властей не было законного права отказать в его проведении. Так они нагнали на площадь трактора, и те своим шумом заглушили слабые голоса пенсионеров». Г-жа Ганзя обратилась к депутатам с предложением не торопиться и не принимать закон в двух чтениях сразу, а предварительно обсудить его еще раз.
Но тут не выдержал депутат Александров (Единая Россия), он стал вспоминать, как в свое время "воспитывал курсантов внутренних войск". А было это в конце восьмидесятых годов, когда шли массовые выступления людей, "и даже резня". «Если бы тогда был принят такой закон, то мы смогли бы многого избежать. Тот, кто выступает против этого закона, тот выступает против целостности России», - пафосно заключил депутат и резко откинулся на спинку кресла. По всей видимости, г-н Александров очень сожалеет, что в конце восьмидесятых колесо истории крутанулось "не в ту сторону". Ведь останься все как было, он, воспитатель курсантов внутренних войск, сейчас был бы почетным военным пенсионером, показывал бы свои медали внукам, выступал бы перед патриотичной молодежью в школах. А вместо этого сейчас он вынужден батрачить на Хилокском рынке – ни почета тебе, ни уважения. Срам просто для боевого "воспитателя курсантов внутренних войск".
Про «уважение» напомнил и депутат Козлов (КПРФ): «Это неуважение правительства Новосибирской области к законодательному органу власти. Подготовку этого закона следовало начать еще полгода назад. Почему никто не удосужился этого сделать? Почему эти предложения не обсудили с партиями и общественными организациями? Почему сейчас в спешном порядке правительство пытается его протащить? Что означает – нельзя проводить массовые мероприятия в близости от мест, где оказываются государственные и муниципальные услуги? Да у нас на каждом шагу такие услуги оказываются!»
Депутат привел в пример обычный сельский клуб (по местным нормам теперь возле культурных, образовательных и оздоровительных учреждений массовые общественные действия будет запрещено проводить): «Где депутат-одномандатник проводит встречи с избирателями? – В клубе. А теперь и клуб подпадает под этот закон!»
С тяжелым сердцем, и с металлом в голосе в полемику вступил известный трибун депутат Жирнов (КПРФ). Он, в отличие от коллеги Александрова, не воспитывал курсантов внутренних войск, но, видимо, с конспирологией и футурологией тоже знаком. «Что это такое -глупость или измена? – задался вопросом г-н Жирнов. – То, что придумало правительство Новосибирской области, похоже на историю с безлимитным проездом. Правительству в течение полугода лень было обсудить этот закон с обществом. Ужесточение норм только раскачивает лодку. Понимает ли Василий Алексеевич Юрченко, что его в очередной раз подставили?» А дальше г-н Жирнов выдал свою домашнюю заготовку: «5 января (1905 г. «кровавое воскресенье», - прим.ред.), Ленский расстрел (4 апреля 1912 г. в результате расстрела забастовки рабочих пострадало от 250 до 500 человек, - прим.ред.) – там тоже было ужесточение, а все закончилось в подвалах Ипатьевского дома (в ночь с 16 на 17 июля 1918 г. в подвале дома инженера Ипатьева была расстреляна царская семья, - прим.ред.».
Дальше г-н Жирнов свою прогнозную мысль развивать не стал. Хотя было бы интересно узнать, кого из нынешнего регионального правительства он считает попом Гапоном, а кому уготована судьба быть убиенным в подвале, и уж не г-н ли Жирнов предначертал себе роль комиссара Юровского, своего старшего товарища по партии?
Неизвестно, чем бы все закончилось, но тут слово взял депутат Шимкив (Единая Россия). Он с удовольствием объявил, что ему выпала роль «подводить черту». И он ее подвел. В голосе звучали обида и возмущение. «Мы все были свидетелями, когда на крыльце нас чуть ли не материли!», - воскликнул г-н Шимкив, имея в виду пикетчиков, протестовавших против принятия этого закона, и которых г-н Шимкив никак не мог обойти по пути в зал заседаний. Глядя на обиженное лицо депутата, нужно было возблагодарить бога за то, что оный депутат не слышит, как каждый день его матерят тысячи водителей, заливающих бензин на заправках Газпромнефти, которой руководит народный (?) избранник. Цены на бензин в области в течение года возросли на 15,5%, а его стоимость на полтора рубля выше, чем на заправках в соседних регионах.
«Я за четыре срока депутатства столько грязи натерпелся от этих митингов и телевизоров!», - поделился наболевшим г-н Шимкив, что сразу же захотелось попросить его коллег-единоросов отпустить товарища с миром и не мучить его «митингами и телевизорами». Ведь, бог с ними, с митингами, а то ведь г-н Шимкив, не дай бог, примется за "телевизоры"...
Окончательную черту подвело голосование: закон принят.
PS: Только что пришла новость из Якутии. Тамошние депутаты запретили проводить митинги в непосредственной близости от мест естественного обитания северных оленей. А норма заполняемости специально отведенных мест увеличена до 1 кв.км. (у нас 1 кв.м.), благо, территория позволяет. И, кстати, никаких там «митингов и телевизоров».
Поправки в закон предлагала министр юстиции Наталья Омелехина. Она объяснила, что каждый субъект федерации обязан принять такие поправки, потому что в июне Государственная Дума «поправила» закон и предписала субъектам сами определить детали: минимально допустимое расстояние между участниками митинга, места их проведения, предельную численность участников, список мероприятий, о проведении которых не требуется уведомление…
Судя по вопросам, которые были заданы госпоже Омелехиной, можно было предположить, что обсуждение будет эмоциональным. Судя по всему, депутаты готовились к публичным баталиям: шелестели накануне перед сном историческими книжками, готовили метафоры. Так оно и получилось.
Депутат Смагин (ЛДПР) сразу же заявил, что обсуждать тут нечего, местные поправки – это узурпация власти и отказался вообще голосовать.
Депутат Покровский (на сей раз – «Единая Россия») убедительно возразил бывшему коллеге по фракции: «Нажав кнопку «против», или отказавшись голосовать за закон, вы лишаете своих избирателей конституционного права выражать свою позицию». Г-н Покровский имел в виду, что если региональный парламент не примет поправки, и они не вступят в силу, то с 1 января следующего года митинги вообще нельзя будет проводить.
Как же так, возразил г-ну Покровскому депутат Клестов (КПРФ): «Это не мы лишаем людей их конституционного права, а закон, который нам навязывают. Ведь сам закон направлен на ужесточение, на невозможность проведения митингов! Я понимаю, что должны быть определены места, где нельзя проводить митинги – территория возле железной дороги, мест лишения свободы, опасных объектов. Но почему мы пытаемся запретить проводить митинги возле образовательных учреждений, объектов, на территории которых предоставляются государственные или муниципальные услуги, - удивляется г-н Клестов. - То есть, площади перед НГАТОиБ, ГПНТБ, Первомайский сквер не смогут больше использоваться для проведения митингов».
Его поддержала коллега по партии депутат Ганзя: «Я участвовала в митинге в Барабинске, когда у властей не было законного права отказать в его проведении. Так они нагнали на площадь трактора, и те своим шумом заглушили слабые голоса пенсионеров». Г-жа Ганзя обратилась к депутатам с предложением не торопиться и не принимать закон в двух чтениях сразу, а предварительно обсудить его еще раз.
Но тут не выдержал депутат Александров (Единая Россия), он стал вспоминать, как в свое время "воспитывал курсантов внутренних войск". А было это в конце восьмидесятых годов, когда шли массовые выступления людей, "и даже резня". «Если бы тогда был принят такой закон, то мы смогли бы многого избежать. Тот, кто выступает против этого закона, тот выступает против целостности России», - пафосно заключил депутат и резко откинулся на спинку кресла. По всей видимости, г-н Александров очень сожалеет, что в конце восьмидесятых колесо истории крутанулось "не в ту сторону". Ведь останься все как было, он, воспитатель курсантов внутренних войск, сейчас был бы почетным военным пенсионером, показывал бы свои медали внукам, выступал бы перед патриотичной молодежью в школах. А вместо этого сейчас он вынужден батрачить на Хилокском рынке – ни почета тебе, ни уважения. Срам просто для боевого "воспитателя курсантов внутренних войск".
Про «уважение» напомнил и депутат Козлов (КПРФ): «Это неуважение правительства Новосибирской области к законодательному органу власти. Подготовку этого закона следовало начать еще полгода назад. Почему никто не удосужился этого сделать? Почему эти предложения не обсудили с партиями и общественными организациями? Почему сейчас в спешном порядке правительство пытается его протащить? Что означает – нельзя проводить массовые мероприятия в близости от мест, где оказываются государственные и муниципальные услуги? Да у нас на каждом шагу такие услуги оказываются!»
Депутат привел в пример обычный сельский клуб (по местным нормам теперь возле культурных, образовательных и оздоровительных учреждений массовые общественные действия будет запрещено проводить): «Где депутат-одномандатник проводит встречи с избирателями? – В клубе. А теперь и клуб подпадает под этот закон!»
С тяжелым сердцем, и с металлом в голосе в полемику вступил известный трибун депутат Жирнов (КПРФ). Он, в отличие от коллеги Александрова, не воспитывал курсантов внутренних войск, но, видимо, с конспирологией и футурологией тоже знаком. «Что это такое -глупость или измена? – задался вопросом г-н Жирнов. – То, что придумало правительство Новосибирской области, похоже на историю с безлимитным проездом. Правительству в течение полугода лень было обсудить этот закон с обществом. Ужесточение норм только раскачивает лодку. Понимает ли Василий Алексеевич Юрченко, что его в очередной раз подставили?» А дальше г-н Жирнов выдал свою домашнюю заготовку: «5 января (1905 г. «кровавое воскресенье», - прим.ред.), Ленский расстрел (4 апреля 1912 г. в результате расстрела забастовки рабочих пострадало от 250 до 500 человек, - прим.ред.) – там тоже было ужесточение, а все закончилось в подвалах Ипатьевского дома (в ночь с 16 на 17 июля 1918 г. в подвале дома инженера Ипатьева была расстреляна царская семья, - прим.ред.».
Дальше г-н Жирнов свою прогнозную мысль развивать не стал. Хотя было бы интересно узнать, кого из нынешнего регионального правительства он считает попом Гапоном, а кому уготована судьба быть убиенным в подвале, и уж не г-н ли Жирнов предначертал себе роль комиссара Юровского, своего старшего товарища по партии?
Неизвестно, чем бы все закончилось, но тут слово взял депутат Шимкив (Единая Россия). Он с удовольствием объявил, что ему выпала роль «подводить черту». И он ее подвел. В голосе звучали обида и возмущение. «Мы все были свидетелями, когда на крыльце нас чуть ли не материли!», - воскликнул г-н Шимкив, имея в виду пикетчиков, протестовавших против принятия этого закона, и которых г-н Шимкив никак не мог обойти по пути в зал заседаний. Глядя на обиженное лицо депутата, нужно было возблагодарить бога за то, что оный депутат не слышит, как каждый день его матерят тысячи водителей, заливающих бензин на заправках Газпромнефти, которой руководит народный (?) избранник. Цены на бензин в области в течение года возросли на 15,5%, а его стоимость на полтора рубля выше, чем на заправках в соседних регионах.
«Я за четыре срока депутатства столько грязи натерпелся от этих митингов и телевизоров!», - поделился наболевшим г-н Шимкив, что сразу же захотелось попросить его коллег-единоросов отпустить товарища с миром и не мучить его «митингами и телевизорами». Ведь, бог с ними, с митингами, а то ведь г-н Шимкив, не дай бог, примется за "телевизоры"...
Окончательную черту подвело голосование: закон принят.
PS: Только что пришла новость из Якутии. Тамошние депутаты запретили проводить митинги в непосредственной близости от мест естественного обитания северных оленей. А норма заполняемости специально отведенных мест увеличена до 1 кв.км. (у нас 1 кв.м.), благо, территория позволяет. И, кстати, никаких там «митингов и телевизоров».
