Почти 30 лет назад мужчина со своими коллегами по работе поехал собирать бруснику в Тайгу и не вернулся. Тогда его признали без вести пропавшим. Однако спустя четверть века, единственный свидетель трагедии рассказал, что случилось с другом, облегчив душу перед смертью.

Житель Биробиджана Николай Нем отправился заготавливать бруснику на зиму в район поселка Тырма со своими коллегами по работе. Пятнадцать мужчин отдыхали на природе, собирали ягоду и не думали, что один из них больше никогда оттуда не вернется.

«Маме и мне сказали, что он потерялся, мы сразу обратились в милицию и к спасателям, начались поиски. Даже вертолет заказывали, чтобы он облетел всю территорию. Но никаких следов найти не удалось. Папа просто как сквозь землю провалился», - рассказывает дочь пропавшего Алена Махова.

Сотрудник полиции допросил всех участников поездки, однако никто не был в курсе, что случилось с другом. Все утверждали, что разбрелись по лесу, начали собирать ягоду, потом обнаружили, что Николай пропал, пытались искать, но так и не увидели.

Дома Николая ждали трое детей. Старшая дочь, которой было на тот момент семнадцать лет, отчетливо понимала, что произошло, а маленький сын трех лет совсем не знал, что происходит. Ребенок ждал папу, когда он придет с работы и обнимет его перед сном.

«Средняя сестра – Ольга переживала все это по-своему. Она на год вообще замолкла, ни с кем не разговаривала, не делилась своей болью», – продолжает дочь Алена.

Лира – супруга Николая проводила в слезах каждый день, при этом на ее плечи свалилось множество хозяйственных хлопот. Женщина так и не смогла устроить личную жизнь, она вечно ждала мужа и надеялась, что он когда-нибудь вернется.

 «У них очень романтичная история с папой. Он был старше на 15 лет. Часто приходил в гости к маминому отцу, они дружили. А потом однажды моя мама заявила: «Я люблю его и уйду к нему жить». Отец ее, конечно, разозлился, положил нож на порог и сказал, что если перешагнет, то ноги ее больше в отчем доме не будет. Мама перешагнула и потом долго с родителями не общалась. Но любовь у них с папой была сумасшедшая. Такая, наверное, только в кино бывает», – рассказывает Алена.

Спустя месяц с пропажи Николая, поиски прекратились. Однако родственники никак не смогли смириться с потерей и продолжали искать, прибегали даже к потусторонним силам: обращались к экстрасенсам и гадалкам.

«Первый год без папы был самый тяжелый, – вспоминает Алена. – Малейший шум в подъезде – и ты бежишь к двери. И второй год, третий… Уже кожаная куртка в шкафу перестала им пахнуть – такой родной запах табака и бензина… Уже люди при виде меня перестали говорить «Колина дочка». Я не смогла там жить – видеть его здоровых, счастливых друзей и коллег, которые ходят на работу, воспитывают детей… А мы одни… Уехала в Новосибирск – хотела убежать от всего этого».

Спустя тридцать лет боль от потери близкого человека совсем не утихала. Родственники вроде и занимались своими повседневными делами, но в душе ждали, когда же он все-таки вернется. И вот в один из вечеров раздался телефонный звонок.

«Позвонила дочь Сергея, одного из папиных друзей из той, прошлой жизни. Говорит, что Сергей умер. Но перед самой смертью открыл тайну, которая, видимо, мучила его все эти десятилетия, не давала спокойно спать, – со слезами говорит Алена. – Сергей признался, что это он бросил умирать в тайге моего раненого отца. Вроде как побежал за помощью, сам заблудился, но когда вышел к грузовику и увидел мужиков, никому ничего не сказал. Подумал, что не сможет показать то место, не найдет его, и испугался осуждения».

По словам друга, стало понятно, что Николай оступился и упал в яму. Когда друг увидел, что ему нужна помощь, пообещал, что приведет подмогу, а сам испугался и убежал. Он никому так и не рассказал где видел Николая и даже не захотел помочь другу. Почти 30 лет он жил с этим жестоким поступком, но перед смертью попросил позвонить родным Николая и рассказать о смерти.

«Вряд ли от этого признания нашей семье стало легче. А когда стали рассказывать маме, то она почему-то прервала нас, не захотела знать, а только сказала: «Ничего не хочу слышать об этом». Почти 30 лет она его ждала. Может быть, и до сих пор ждет...», - рассказывает Алена корреспонденту «КП-Новосибирск».