Журналист Ирина Левит прошла путь от корреспондента отдела науки областной газеты «Советская Сибирь» до главного редактора межрегионального экономического еженедельника «Российская Азия» и ведущей программы на радио «Вести ФМ». Работала начальником управления информационной политики аэропорта «Толмачево» и свыше десяти лет была пресс-секретарем новосибирского губернатора. То есть всю жизнь занималась весьма серьезной работой. А параллельно, по крайней мере последние двадцать лет, писала детективы. В прошлом году в московском издательстве «Вече» вышли два ее детективных романа — «Двойка по поведению» и «Элегантный возраст».

— Как связаны между собой «серьезное» и, по сути дела, «развлекательное»?

— Примерно так же, как желание человека, который съел свиную отбивную, затем отведать сладкий десерт. То есть это естественная тяга к разнообразию. Причем порой к совершенным противоположностям. В полном соответствии со словами Маяковского: «землю попашет, попишет стихи». Кстати, известный исторический персонаж советской эпохи, суровый председатель КГБ, а затем Генеральный секретарь ЦК КПСС Юрий Андропов сочинял лирические стихи и, говорят, весьма неплохие.

— А вы сами стихи не пишите?     

— Не писала даже в юности, когда этим «грешат» многие. Хотя однажды кое-что родилось. В одном мультфильме услышала две строки (потом выяснилось, Эдуарда Успенского), которые мне показались полной чушью: «На Севере среди торосов/Собаки возят эскимосов». И тут же в голове созрело: «Солдаты идут/Птички поют». Понятно, какой «шедевр». 

Я вообще не люблю поэзию. Мне крайне редко что нравится, но мое критическое мнение нельзя принимать в расчет, поскольку я почти не читаю стихов и очень плохо в них разбираюсь. Исключение — это когда стихи положены на музыку, тогда я их «слышу», как, например, у бардов.

— И все-таки о «серьезном». Вы много писали о науке, экономике… Вы долго работали чиновником… То есть были буквально погружены в целое море очень важных, глубоких вопросов и проблем, которые могли стать основой для, скажем так, серьезных книг. Но вас потянуло на то, что часто называют «низким жанром». Вряд ли это можно объяснить лишь тягой к разнообразию.

— Я вообще против формулировки «низкий жанр». Полагаю, её придумали завистники — те, кто сочинил нечто, как им казалось, эпохальное, а читатели полистали книгу, отложили в сторону и отправились к полке с детективами или любовными романами.

Ничуть не претендуя на лавры литературоведа, выражу свою точку зрения. Нам еще с советских времен внушали: литература должна учить, возвышать, духовно обогащать, воспитывать и т.д. Но вот вам пример — «Евгений Онегин» Пушкина. Что это по содержанию? Классический французский бульварный роман (было такое определение в XIX веке, отнюдь не комплиментарное). А как воспринимается сюжет «Анны Карениной» Толстого? Опять-таки как типичный любовный роман, с основательно устаревшими сегодня проблемами. Кстати, есть обратный пример — «Путешествия Гулливера» Свифта. Поколения детей с удовольствием читали сказочки (и смотрели мультики) про путешествия в страну лилипутов и великанов, даже не догадываясь, что это лишь две части книги, а их всего четыре. И не многие взрослые знали, что на самом деле Свифт написал серьезный философски-сатирический роман, который просто адаптировали в легкое чтиво. Та же «Алиса в стране чудес» в широко распространенном переводе и в так называемом академическом издании — весьма разные книги. Артур Конан-Дойл всю жизнь мечтал писать серьезные романы, и даже что-то подобное сотворил, только никто это не запомнил, а рассказы о Шерлоке Холмсе стали классикой.

Детектив — самый молодой жанр литературы, ему менее двухсот лет. Считается, что он возник с рассказа Эдгара По «Убийство на улице Морг». И по моему мнению, это самый универсальный жанр. Нет таких направлений в литературе — от трагедии до комедии, от реализма до фантастики, от самых сложных форм до самых простых, — которые нельзя было бы превратить в детектив. Опять-таки приведу пример. Я очень люблю вязать на спицах и могу всего лишь из двух петель вывязать и шапку, и свитер, и платье. Так и детектив. Он ведь стоит на двух основах: загадка-отгадка. Всё! Но именно на этих основах можно выстраивать «здания» самой разнообразной «архитектуры».

На мой взгляд, в наше информационно очень насыщенное время художественная литература — это для большинства людей вид досуга, форма развлечения. И вряд ли стоит рассчитывать, что, намотавшись на работе, все непременно станут читать перед сном «Преступление и наказание» Достоевского — скорее, про преступление и наказание, рассказанные Агатой Кристи.

Иными словами, повторю в общем-то банальность: нет «низких» и «высоких» жанров — есть низкое и высокое качество. А я стала писать детективы, потому что просто люблю этот жанр. Но опять-таки не все его разновидности. К примеру боевики, кровавые ужастики, исторические фантазии и просто фантастика не вызывают у меня интереса. Я люблю то, что называют «классическим детективом»: когда главное строится на логике.

— А любовные романы не пытались писать?

— В чистом виде — нет. Потому как вот этот жанр я не люблю. Помнится, только один раз с удовольствием прочитала подобный роман — «Мопра» Жорж Санд. Мне было тринадцать лет. Но когда через пару лет мне попался роман той же писательницы «Консуэло», бросила на середине. Уже в достаточно взрослом возрасте совершенно намеренно «проштудировала» три книжки талантливых в подобном жанре авторов и поняла: все эти слёзы-слюни-сопли, страсти-мордасти, причем как правило на пустом месте, — совершенно не моё. Это не просто мне не интересно — ­­это раздражает. Но!.. Когда я варю борщ, всегда добавляю туда немного сахара, что существенно улучшает вкус. Однако просто так сахар не ем — я не сладкоежка. Так вот в моей последней подборке детективов про Аркадия Казика всегда есть любовная линия — но только в качестве «приправы».

— Вы сказали: последняя подборка. А были другие?

— Да, сначала я написала три романа про детективное агентство «Феникс». Первый, «Занавес, господа!», был издан в 2000 году в Новосибирске издательством «Новь». Второй, «Мужчинам вход воспрещён!», — в 2002 году в Москве издательством «Эксмо». А третий, «Игра в дурака», — был опубликован в газетном варианте. После чего я уже написала шесть романов про психолога и детектива-любителя Аркадия Казика.

— А почему не продолжили сотрудничество с издательством «Эксмо» — крупнейшим в стране?

— Не сложилось. Опубликовав мой детектив, издательство предложило заключить долгосрочный договор. Но он предполагал, что я буду писать определенное количество романов, кажется, три в год. Однако я в то время работала пресс-секретарем губернатора и такое мне было совершенно не под силу. В общем, я отказалась. Спустя некоторое время, когда начала писать про Казика, снова связалась с «Эксмо» — меня попросили подготовить «портфель» опять-таки из трех романов. Пока их написала, на книжном рынке случился серьезный и вполне ожидаемый кризис. Наконец, в 2014 году издательство взяло мой уже более объемный «портфель» — причем независимые эксперты (оценивающие художественные достоинства и коммерческие перспективы) выставили моим романам высокие оценки. Редактор сказала: дескать, мы запускаем новую серию, под которую вы великолепно подходите. «Покрутим» ее пару месяцев и начнем, «на разогретом», печатать вас. И что бы вы думали? Через эти пару месяцев выяснилось, что серия не только не «разогрелась», но и вовсе провалилась. Ее закрыли, и «подвисли» мои романы.

— Неужели серия играет такое большое значение?

— Еще какое! Это ведь как на радио музыкальный формат. К примеру на радио «Шансон» вы вряд ли услышите сонаты Бетховена. Правда, если вы эти сонаты каким-то образом «встроите» в формат, и они будут иметь успех, тогда, по крайней мере на этом радио, в разряд классики их не переведут. Когда в начале 2020 года московское издательство «Вече» выпустило мой детектив «Двойка по поведению», я очень удивилась: он вышел в серии «Военные приключения». При том, что ни к чему военному не имел никакого отношения. Но мой редактор Виталий Пищенко пояснил: этой серии лет пятнадцать, когда-то там печатали произведения военной тематики, потом стали детективы, она пользуется популярностью, читатели к ней привыкли. Что-то менять — опасно, серия может «не пойти». Когда в конце 2020 года вышел мой второй детектив «Элегантный возраст», я в очередной раз удивилась оформлению обложки — эдакое ностальжи по далеким советским временам. Но мне опять-таки объяснили: в подобном стиле обложки делают много лет, люди к ним привыкли, и что-то менять — опасно.

— То есть автор полностью находится во власти издательства?

— Полностью — не полностью, но, конечно, издательство диктует свои условия. К примеру, я уже говорила, что не поклонница так называемых женских любовных романов, однако в моих детективах изначально есть любовная линия. И по просьбе редактора я эту «линию» обрезаю до «пунктира». Почему? Да потому, что серия маркирована «12+», то есть рассчитана в том числе на детское чтение. А для детей про поцелуи разрешено, а про всё остальное… Да, это цензура, но не издательством придуманная.

Конечно, никакому писателю не хочется подстраиваться под издателя. Но не я, а издательство вкладывает свои силы, деньги в превращение текста в книгу, в ее печатание, распространение… то есть все затраты и риски берет на себя. И это надо понимать и принимать. Тем паче, что издательство «Вече» не требует ничего выходящего за допустимые мной рамки. Положим, не просит превратить мои детективы в «пропаганду передового опыта полиции». А между тем почти все (впрочем, немногочисленные) книги советского периода как раз и были не детективами в буквальном смысле, а именно этой самой «пропагандой», причем чаще всего написанной «под патронатом» правоохранительных органов.

— Да, в прежние времена главными героями выступали милиционеры, следователи, конрразведчики… А сейчас у большинства авторов детективной прозы главный герой — сыщик-любитель. И вы здесь, надо сказать, тоже не оригинальны…

— Совершенно верно. Мой герой — психолог Аркадий Михайлович Казик. Маленький, толстенький. обаятельный дядечка, похожий на медвежонка, но с большим носом. Этим носом он всюду лезет, получив прозвище хитреца, шельмеца и авантюриста. Но одновременно он умница, интеллигент и добряк. А в целом — очаровательный человек. Он не владеет никакими полицейскими навыками, но очень хорошо умеет думать и общаться с людьми, выстраивая свои версии на основе такого общения. И эти его качества высоко ценит профессиональный сыщик Борис Борисович Орехов.

Довольно традиционный сюжетный ход — противостояние любителя и профессионала. Да, потом эти двое могут начать сотрудничать, но любитель неизменно окажется на шаг впереди. У меня по другому. Аркадий Михайлович Казик ни с кем не конфликтует, не лезет поперек батьки — он как бы «вползает» в процесс расследования, причем весьма тонко, выступая очень полезным советчиком, а потому благодарно принимаемым партнером. Иными словами, Казик ведет себя не как самоуверенный таран, а как опытный психолог.

— Кстати, многие, кто уже прочитали ваши детективы «Двойка по поведению» и «Элегантный возраст», отмечают, что там очень образно прописаны характеры персонажей и многое строится именно на психологических мотивах. Вы увлекаетесь психологией?

— Я, если так можно выразиться, увлекаюсь людьми. Совершенно не интересных людей практически не бывает, даже если попадаются конченные идиоты. В каждом есть какая-то особенность. А что касается преступлений, опять же всегда имеется мотив. И он как правило заложен в психологии человека. Ведь даже если один алкаш во время пьянки треснет другого бутылкой по башке, у него будет мотив. Например вписывающийся в формулу: «Ты что, меня не уважаешь?!».

— Увлекаясь людьми, вы, вероятно, берете из общения с ними какие-то сюжеты для книг?

— Что-то беру, скорее, «витающие» впечатления и ощущения, очень редко — небольшие факты. Но не могу сказать: Казик — это прообраз такого-то человека, а Орехов — эдакого… Из всех моих персонажей явный прототип есть только у учительницы химии из романа «Двойка по поведению», но и то лишь частично. Все сюжеты я придумываю — у меня богатая фантазия. Но придумываю так, чтобы не было моря крови, груды трупов и леденящих сердце подробностей. Я не хочу, чтобы, читая мой роман перед сном, человек не мог заснуть от ужаса. Уж лучше — от любопытства.

— Вы почти одиннадцать лет проработали пресс-секретарем губернатора. И, насколько известно, недавно написали роман про чиновников. Причем, как сами говорили, это не традиционное повествование про коррупционеров, негодяев и т.д. — а рассказ о людях во власти, о том, как они пришли в эту власть, что их там держит, какими (опять-таки психологическими) мотивами они руководствуются. Причем этот роман — отнюдь не детектив. И что — он тоже плод фантазии?

— В общем и целом — да. Хотя, разумеется, навеян всем, что я видела, знала, в чем принимала непосредственное участие. Это некая творческая переработка былого опыта, результат моих размышлений. Но там нет ни одного реального персонажа — по крайней мере, среди главных героев. Этот роман как раз из разряда «серьезной» литературы, хотя и с интригой — куда без нее? Кто его будет издавать и когда —   не знаю. Предложила, конечно, издательству «Вече», но ясности пока нет. Так что продолжаю заниматься детективами — с полным уважением к этому жанру. И с глубоким убеждением, что, развлекая своими книжками людей, делаю полезное дело.