Выпускник Новосибирского высшего военного командного училища рассказал о первом бое, о том, как он учился терять товарищей и шутить над летающей над ними всеми смертью.

Командир роты с позывным Моздок рассказал о тяготах спецоперации военкору RT Владу Андрице. Видео появилось в тг-канале «Военная хроника».

«В одной роте мы учились – я, Храм, Тишина. Потом следующий курс был – Рубин, Тайга. Тоже, получается, 11 рота курсантов. Наше училище дало нам те знания, которые мы здесь способны применять и применяем. Все мы стали командирами рот. Я родился в городе Моздоке Республики Северная Осетия-Алания. Соответственно, оттуда и пошел позывной. Родину я свою люблю, шеврон – герб моего города», – говорит Моздок. 

На другом плече у воина шеврон НВВКУ: «Мы носим, чтобы остальные офицеры видели, что мы из Новосибирского училища». 

Моздок рассказал о том, каким был его первый бой на линии соприкосновения:

«В первый бой было как-то не очень понятно, на самом деле. Получается, был уже вечер, начало темнеть, мы ехали-ехали целый день, воздействий не было. Думали, все уже – до Киева сейчас доедем! Но под вечер начали по нам стрелять, и как-то первый раз я еще думаю: “Сумасшедшие что ли, по людям стрелять, они ж убить нас могут, наверное”. Мы дали нормальный такой отпор. Конечно, думаешь, смерть воина – высшая смерть, но жить хочется, на самом деле».

Еще одна запоминающаяся веха – бои за Попасную. О них Моздок рассказал подробно:

«Начинали заходить в Попасную, там один квартал отбили, и этот поселок находился справа от нее. Мы прорубили брешь в обороне противника, они пытались удержать ее. Я – РТГРом. Мне задачу поставили. Мне еще командир говорит такой: “А ты сможешь? Типа не боишься?”.  Я говорю: “Да ладно, моему РТГРу вообще…” И без боязни, без ничего началось наступление, надо было забрать дом. А для РТГР это задача такая, как бы простая… Самая тяжелая была задача – закрепиться там и удержать позиции до подхода основных сил.

В три часа ночи где-то подъехал их десантно-штурмовой батальон. Встал в оборону в этом поселке. Мы об этом не знали ничего, начали заходить, подбили первую машину. Точнее, она на мину наехала, разулась… Последнюю машину подбили птуром. Все, я понял, что бой сейчас завяжется. И получилось, что командир нам дал команду на отступление, а из-за того, что я немножко вниз и вперед пробрался, мне эта команда не поступила. И те машины, которые сзади были, они услышали и начали разворачиваться. Я из машины голову высунул, смотрю, ни одной машины сзади меня нет. Я думаю: все, бросили командира роты. 

Когда я подходил к танку на метра три, может быть, и он наехал на танковую мину, тогда я первый раз увидел, как танк на 40 сантиметров поднимается в воздух! И все – разрывы артиллерии, ветки косятся в лесополосе осколками, падают. Вижу разрывы, вижу, как кричат, но ничего не слышу, просто писк в ушах. Но рассудок не потерял. Увидел дом – на открытой местности тяжело что-то сделать, я сказал: “Все к дому отходим”.  Начали к дому отходить, я бегу, вижу – раненые. У луганских ополченцев красные повязки, а у нас белые. Вижу руки, ноги, с красной повязкой… И вижу – человек без ног и у него белая повязка. И я понимаю, что это мой солдат. И вот – тогда да, тяжело.


Я старался как-то не показывать слабину, солдаты кипишуют, а я не показываю… “Все нормально, все нормально, тянем нормально”. 

Ну и когда доехал, когда меня Рубин встречал, я помню, тогда у меня уже силы истекли держаться, все батарейки закончились, и тогда я заплакал. 

Солдат мой, который обгорел… Я не узнал его сначала, хотя понимал, что это мой, а потом увидел руку… Он у меня писарем сидел за ноутбуком, и я посмотрел – татуировка. И все, так узнал. Самое тяжелое – это потери. Все остальное – ерунда».

Смеяться Моздок тоже не разучился, хотя и рассказал о том, как участие в СВО меняет человека:

«Например, кто-то там звонит и рассказывает мне свои проблемы из дома. Я думаю: “Господи, мне бы твои проблемы! Я бы за пять минут решил бы и ушел бы домой спать”». 

Еще немного боевого юмора в монологе бойца: «Стараемся даже иногда иронизировать над этим. Например, мы с Рубином стояли на заводе, слышим, что мина по нам прицеливается. Раз – одна прилетела. И он такой стоит. Я говорю: “Что, Глеб, пойдем?”. Он говорит: “Да нет, это дилетанты вроде какие-то, видишь, как далеко?”. Раз – вторая ближе. И я говорю: “Наверное, надо идти, Глеб?” Он говорит: “Да не, были бы нормальные, уже б по нам попали”. И так медленно закуривает сигарету и начинает затягиваться. И прямо по нам залп – шестиорудийная батарея. 
Сзади, спереди! Мы начали бегать. Я говорю: “Ну что, дилетанты были?”. Он: “Ну видишь же, не попали, значит, дилетанты!”. И я понимал, что его точку обстреляли, сейчас будут обстреливать мою, где моя рота. Я на БТР сажусь, он спрашивает: “Ты куда?”. Я говорю: “Я поехал к своим, предупрежу, что их будут обстреливать”. Он говорит: “Так по ним же сейчас стрелять будут, и ты туда едешь?”. Ну а что делать, предупредить же их надо».

Выпускник НВВКУ верит в то, что делает: «Наши силы превосходят и мы все сможем, и все рубежи преодолеем. Как говорится, противника недооценивать нельзя, но, как практика показывает, победа будет за нами». 

В конце видео он передает привет самому близкому и родному человеку – маме: «Мама, я скоро вернусь, все у меня хорошо, за меня не переживай».