За первое полугодие 2021 года из России выехало 6,7 млн человек (включая вернувшихся и выезжавших несколько раз за год), в 2019 году до введения ковидных ограничений – 21 млн человек. В 2022 году после их снятия – из страны выехало 8,4 млн человек, включая туристов, командированных, сотрудников транспортной сфере и проч. 

Видно, что пассажиропотоки восстанавливаются, но большая часть поездок явно не имеет никакого отношения к политике, а уезжающие вновь возвращаются – и часто по несколько раз за год. Так, за первое полугодие 2022 года в Абхазию выехало более 1 млн россиян при постоянной численности населения в 240 тыс человек. (Здесь и далее опубликованные данные пограничной службы РФ). Естественно, эти поездки являются кратковременными и «маятниковыми». 

Из общего потока можно выделить тех, кто регистрируется в России на длительное время или снимается с регистрации, по данным Росстата. Если брать статистику 2022 года, то с января по июль в Россию переехали 381 тысяча человек, а уехали 454 тысячи (то есть убыль -73,8 тыс).

Однако, во-первых, значительная часть уезжающих – иностранцы. Так, по данным Росстата, на Украину выехало 86 тысяч человек, 5 800 во Вьетнам, 2000 в Сирию, 1476 – в Афганистан. Очевидно, что речь не о россиянах, ищущих спокойное место, а о мигрантах – уехавших в неясной ситуации на историческую родину. 

Во-вторых, поменялись не столько миграционные потоки, сколько сроки регистрации. Росстат фиксирует только регистрацию на 9 месяцев и более. Если же брать данные МВД о миграции, то мы видим скорей приток людей в Россию. За январь-сентябрь 2022 года на учет в РФ стали 12,7 миллионов человек и лиц без гражданства, против 9,2 млн человек за тот же период прошлого года. Оформлено 200 тысяч видов на жительство, а 542 тысячи получили гражданство (171 и 549 годом ранее).  

Таким образом, общий анализ статистики не позволяет выявить признаки массового исхода жителей России. Общая статистика выезда достаточно скромная, и она медленно восстанавливается после пандемии, не достигнув даже 50% докризисного показателя.

Статистика МВД показывает, что иностранцы в России стали регистрироваться на более короткие сроки, чем годом ранее. Отклонение составляет 70-250 тысяч зарегистрированных на срок более 9 месяцев, что полностью компенсируется ростом общего числа зарегистрированных иностранцев на 3 миллиона человек.

Таким образом, эмиграция в России большого влияния на демографическую ситуацию не оказала – во всяком случае до сентября 2022-го. Тем не менее, дополнительный поток из страны имел место. 

Сколько уехало за год?

В течение 2022 года вплоть до осени можно выделить 4 основных потока эмигрантов/уезжающих: сотрудники иностранных компаний в РФ, релоцирующихся за рубеж, лица, открывающие счета для обхода санкций, и, наконец, эмигранты, уезжающие из-за страха последствий конфликта на Украине и/или антироссийских взглядов.

Попытаемся отследить число эмигрантов по данным принимающих стран. Западное социологическое исследование российской эмиграции 2022-го, выпущенное в сентябре, выделило следующие основные принимающие государства – Турция, Грузия, Армения, Израиль, Узбекистан, Казахстан, Кыргызстан, Сербия, Черногория и страны Евросоюза. Другое исследование утверждает, что наиболее популярными направлениями являются Армения, Сербия и Узбекистан.

Армению, по республиканским данным, за январь-август 2022 посетили более 650 тысяч россиян, но не уехали назад к концу этого периода – только 35 тысяч.  Власти также сообщали об открытии 30 тысяч счетов нерезидентов, среди которых, по их данным, не менее половины россиян.  Однако значительная часть открытий счетов физлиц могла производиться в ходе короткого визита для обхода санкций, с последующим возвращением в РФ («карточные туры»). Пресса также сообщает непроверенные данные об открытии 1300 новых юрлиц россиянами.

В Сербию выехала, по данным российской стороны, 41 тысяча россиян. По сербским данным, 4 тысячи – запросили временный вид на жительство или его продление. СМИ сообщали о релокации в страну отделений некоторых западных компаний из России. 

Еще примерно 4,3 тысячи человек получили разрешение жить и работать в Черногории, но это почти исключительно продление статуса прежних лет. В прошлом году в Черногории подобные разрешения были оформлены о более 6 тысяч россиян, а в этом году из России прибыло всего 110 новичков. 

В Узбекистане доступны только данные о приезде 150 тысяч человек из России, в том числе местных граждан и россиян, позже вернувшихся в РФ. Местная пресса сообщает о релокации в республику 68 компаний и 5-6 тысяч россиян, преимущественно их сотрудников. ЦБ республики сообщал об открытии во втором квартале 2022 года 47 тысяч счетов иностранцами, преимущественно из России и Белоруссии, а также с Украины. Но, к сожалению, детализировать эти данные и выделить россиян сейчас невозможно, не говоря уже о разделении эмигрантов и участников «карточных туров». 

Крупный приток российских мигрантов отмечен в Казахстане. За 9 месяцев 2022 года въехало и выехало из страны более полутора миллионов россиян. Но большая часть миграции была маятниковой. Сальдо или число россиян задержавшихся в республике на конец сентября составило – 20 тысяч человек. 74 тысячи россиян получали в РК ИИН (индивидуальные номера), позволяющие открывать счета и совершать сделки в обход санкций, возможно, в рамках «карточных туров». Также, по не проверенным данным, с января по октябрь было открыто 4429 юрлиц с долей российского капитала, а от 20 до 50 тыс россиян заключили трудовые договора в республике. 

Аналогичная ситуация отмечалась в Кыргызстане: за 9 месяцев страну посетили 760 тысяч россиян, но 96% покинули ее, и к октябрю миграционное сальдо составило 30 тысяч человек. За январь-сентябрь 2022 года 1600 россиян подали заявления о получении кыргызского гражданства, а получили его около 600. По сообщениям СМИ, в республику переместила часть своих сотрудников компания Apple и некоторые иные.

В Евросоюз на 25 сентября приезжали более 1,3 млн россиян, но остались на момент окончания срока или уехали транзитом в другие страны – только 26 тысяч человек.

В Грузию с 24 февраля по 1 августа, по данным властей, прибыло 260 тысяч человек, а остались на начало августа 45 тысяч. Сообщают, что россияне приобрели 22,7 тысяч квартир и зарегистрировали 7 тысяч компаний, в основном, малых и средних. 
 
Турцию, как крупный туристический центр, посетили, по данным национального Минтуризма, 3 миллиона человек. Однако данных о выезде из республики не публикуют. Дополнительно турецкая сторона лишь сообщает, что 4 900 россиян приобрели в республике жилье, что может указывать на подготовку к эмиграции. Если сопоставлять это с данными о приобретении недвижимости в Грузии, речь не более, чем о 10 тыс эмигрантов.  

По данным Израиля, в страну из России эмигрировали с 24 февраля – 24,7 тысяч человек, а еще около 35 тысяч человек живут на его территории на различных основаниях, в их числе туристы и командировочные. Судя по сообщениям властей, порядка 6 тысяч человек подали заявку на гражданство или вид на жительство. Однако учитывая, что из России туда выехало всего 44 тысячи человек, минимум часть из этих людей – эмигранты прошлых лет, получающие сейчас статус в еврейском государстве.

Если есть какие-то направления миграции в страны дальнего зарубежья, которые мы пропустили, то они играют очень ограниченную роль. На что указывает, например, статистика заявок на покупку жилья за рубежом, где с большим отрывом лидируют Турция и Грузия, упомянутые выше. 

ОАЭ пользуется слабой популярностью из-за высоких цен на недвижимость, и там богатыми россиянами преимущественно закупались активы для вложения средств. По сообщениям прессы, туда переехало всего несколько сотен человек в ходе релокации отдельных иностранных компаний.

Таким образом, можно констатировать, что максимальная оценка эмигрантов и пытавшихся эмигрировать с 24 февраля до конца сентября – 220 тысяч человек. В эту массу заведомо входит большое число лиц, совершивших маятниковые поездки и не связанные с эмиграцией, и это «статистический потолок».

Очень многие, эмигрировавшие из-за релокации своих компаний – вернулись на родину. В частности, 85% релокантов из ИТ-индустрии вернулись к маю, а июньский опрос эмигрантов из данной отрасли показал, что вернуться в Россию хочет почти половина из них. Рассказы возвращенцев показывают, что причина отказа от эмиграции – худшие условия работы, материальные потери и бытовые трудности. 

Бойцы астанинского фронта

Второй волной эмиграции из России стало бегство желающих уклониться от мобилизации в армию. Ее отличительной чертой являлись широкое использование наземных путей и быстрый выезд в течение 10-20 дней. Это обусловлено целью уклонистов, как можно скорее сбежать из страны, и мгновенно возникшим дефицитом авиабилетов. Все прошло так быстро, что 3 октября в Казахстане начали фиксировать отрицательное сальдо миграции. В Евросоюзе миграционное сальдо стало отрицательным к 9 октября (-5,8 тыс за неделю). 

Основными направлениями эмиграции стали: Евросоюз (через Финляндию и страны Балтии), Казахстан и Грузия. По ним есть достаточно подробная статистика национальных властей, из которой нужно лишь выделить обычные транспортные потоки, не связанные с миграцией.

В Казахстан, по данным МВД РК, с 21 сентября по 3 октября въехало 200 тысяч россиян, а выехало 147 тысяч. Из прибывших с 21 по 26 - 40 тысяч уехали в третьи страны: около 6 тысяч самолетами в дальнее зарубежье, прочие – по суше южные республики Центральной Азии. Таким образом, речь о примерно 93 (65,3 оставшихся и 40 убывших транзитом) тысячах мигрантов, что подтверждается данными Минцифры РК о выдаче 70 тысяч новых ИИН 21 сентября-3 октября.

Позже МВД РК заявило о 110 тысячах мигрантов из России, оставшихся в стране, из которых 91 тысяча – «мужчины мобилизационного возраста». Но докладчик явно путался в цифрах – заявленная им сумма «оставшихся» не отвечала исходным данным о выезде и въезде.

В Грузию, по данным республиканского МВД, с 17 по 26 сентября прибыло 78,7 тысяч россиян (35 тыс. после 21 сентября), а выехало в РФ и третьи страны 62,1 тысячи. То есть, речь максимум о 16 тысячах мигрантов, оставшихся в республике. Часть уклонистов поехала транзитом. Например, в Армению, куда, по данным республиканской прессы, добрались к октябрю еще +4 тыс россиян.

Евросоюз публикует понедельную статистику миграции из РФ. С 19 по 25 сентября в ЕС прибыло 65,9 тыс – выехало 48,2 тыс, с 26 по 2 октября – прибыло 52,9 тыс, а уехало 40 тыс. 3-9 октября, как упоминалось ранее, прибыло 25 тыс – выехала 31 тыс россиян. (Причем в случае отъезда речь именно о возвращении в РФ или Беларусь). Таким образом, 19 сентября-2 октября – в Европе прибавилось 30 тысяч россиян, въехавших главным образом через Финляндию и Эстонию.
 
Кроме того, есть сообщения об ограниченном использовании более экзотических направлений. Так в Монголии 21-29 сентября пытались продлить срок пребывания или получить ВНЖ около 1 тысячи россиян. 

Известны из частных интервью и публикаций отдельные случаи отъезда в Сербию. Однако мониторинг эмигрантских чатов показал, что подавляющее большинство добиралось в Сербию не прямыми рейсами, а транзитом через страны Евросоюза и вошло уже в статистику мигрантов. Также сообщается о большом числе вылетов в Турцию прямыми рейсами, зарубежные аналитики говорят о до 32 тыс пассажиров, однако многие из них могут оказаться просто туристами «бархатного сезона», и было бы неверно записывать их в уклонисты.

Повторюсь, есть явные свидетельства «маятникового» характера миграции в сентябре. Как упоминалось выше, уже в первых числах октября ЕС и Казахстан сообщили об отъезде в РФ нескольких тысяч человек ежедневно. 

На текущий момент оценить общую численность последней волны миграции – затруднительно. Можно лишь дать самые осторожные оценки: больше 300 тысяч эмигрантов в приведенную выше статистику уместить физически невозможно. Более или менее возможная оценка - 150-200 тысяч человек, включая уже вернувшихся, причем фактическое число, вероятно, еще ниже.
 
Численность эмиграции

Обобщим изложенное выше. Первая волна эмиграции, учитывая доступную миграционную статистику, не могла составлять более 350 тыс человек, куда включены все выезжающие, которые могли бы оказаться эмигрантами. 

Более достоверная оценка до 160 тысяч россиян, которые уезжали в течение «первой волны». Однако не менее 30-50% из них вернулись в РФ до конца лета, либо разочаровавшись в новой стране, либо решив свои задачи, то есть открыв счет в ходе «карточного тура» или юрлицо для обхода антироссийских санкций. 30-40 тысяч россиян, как минимум, планировали остаться за рубежом на длительный срок, о чем говорят попытки приобрести жилье или иные подобные признаки.

Наиболее популярными направлениями стали страны СНГ – Казахстан, Кыргызстан, Армения и Грузия из-за свободного режима въезда, наличия русскоязычной среды и стабильных транспортных связей с Россией. К ним по популярности близко также направление Евросоюза, включая Финляндию и Балтию. 

На численности мигрантов первая волна, видимо, почти не сказалась, а лишь изменила сроки регистрации в России в сложной ситуации 2022 года. Общее число иностранцев, зарегистрированных в РФ, наоборот существенно выросло к сентябрю.

Вторая волна, связанная с уклонением от мобилизации, была быстрее и короче, однако сопоставима по масштабам. В нее вошли до 150-200 тыс россиян, причем минимум в отношении 70 тыс есть указание на желание остаться за рубежом продолжительное время. Не исключено, что в эту волну могли входить «повторники», приехавшие в Россию после неудачной попытки, сделанной ранее.
Основными направлениями эмиграции стали Казахстан, Грузия и Евросоюз, куда уклонисты выезжали через сухопутные границы. 

Социологическое исследование первой волны эмиграции (до осени 2022), проведенное западными специалистами, показало следующий общий портрет эмиграции. Это люди обоих полов (примерно поровну), со средним возрастом 25-44 лет, чаще состоящие в гражданском или официальном браке (67%), но не имеющие детей (72%), оценивающие свое материальное положение как хорошее (89%) и имеющие высшее образование (80%). 50% потеряли работу в связи с эмиграцией и 48% были убеждены, что не смогут в ближайшем будущем найти новую с хорошим заработком. Однако 50% сохранили работу, то есть либо – продолжали работать удаленно, либо были релокантами. 

Увы, западные исследователи старательно обходили эту проблему стороной и даже отказались от публикации данных о причинах миграции. Поэтому мы делаем вывод о 50-процентной доле релокантов на основе вышеприведенных цифр.

Путь релокации 

Местом наиболее массовой релокации компаний стал Казахстан, где было зарегистрировано более 4000 новых российских компаний (1300 в Армении, менее 700 в Узбекистане, 546 в Кыргызстане). Меньшие по объему потоки достигли дальнего зарубежья: Турции, Гонконга, ОАЭ и ЕС. 

Из казахских фирм-релокантов 1524 работали в сфере торговли, 936 – научно-техническая деятельность, 707 – информация и связь, 321 – прочие виды услуг, транспорт – 127. (Основные места регистрации Алматы – 1486 и Астана – 2300). Данных о релокации торговых предприятий с сотрудниками в Казахстан практически нет. Судя по утечкам в прессе, речь преимущественно о создании промежуточного звена для обхода санкций, которое обслуживают узкие группы сотрудников.
 
Ограниченное число сотрудников релоцировал в Казахстан и Узбекистан «Huawei», однако это зачастую китайцы, переведенные в Астану из московского офиса. Торговля могла дать никак не более 10 тысяч релокантов. По данным интервью с местными предпринимателями, часть товарных потоков релоцировали в Казахстан западные торговые сети, включая «Зару» и «Н&М». Однако, судя по всему, используют уже имеющиеся местные площадки и местный же персонал. 

Реальное производство тем более плохо поддается релокации из-за сложностей в перемещении основных фондов, а также поставок сырья и комплектующих. Место меняют лишь небольшие сборочные площадки, как в случае российского производителя мотоциклов «Урал», сообщившего о создании 25 рабочих мест. Иностранные корпорации, включая «Шкоду» и LG, пока только обсуждают вывоз своих линий в Казахстан из-за сложности и дороговизны процесса. Поэтому активы чаще пытаются продавать, а не вывозить.

Беседы с представителями малого бизнеса, заинтересованного в релокации для обхода санкций, показывают, что для создания зарубежного юрлица или филиала зачастую не хватает капиталов. 

Реальный приток релокантов могла обеспечить ИТ-индустрия, так как там более мобильные средства производства (компьютерная техника и программные продукты) и достаточно большие обороты, чтобы профинансировать операцию. Экспорт ПО из нашей страны на Запад динамично рос, и отрасль может страдать от санкций. 

По опросам среди эмиграции, доля ИТ-специалистов, находящихся в Грузии, составляет 59%. Иной международный опрос показал долю айтишников в 45% эмиграции. Наименьшую долю указанных специалистов в эмиграции показал опрос сентября-октября 2022 года в Центральной Азии, проведенный через группу тематических чатов.

«Первые релоканты были айтишники. Не потому что их заберут воевать! Из-за санкций и отсутствия возможности работать на аутсорсе на мир...» – рассказывает старожил сообщества релокантов в Ташкенте.

Зачастую ИТ-миграция носила для сотрудников принудительный характер. «Муж работал в зарубежной компании, не было других возможностей сохранить работу, кроме как уехать» – рассказала участница мартовского опроса релокантов. 

Айтишники-фрилансеры могли мигрировать из-за блокировки доступа к международным переводам и площадкам для поиска зарубежных заказов. От обслуживания пользователей из России и Белоруссии отказался, например, сервис Upwork. Причем администрация требовала для подтверждения релокации высылать ей копии документов о зарубежном виде на жительство, то есть доказательства эмиграции. 

Айти-миграция

Организатор исследования эмиграции из Университета Хельсинки признавала в интервью, что для ИТ-эмигрантов не характерны политические мотивы отъезда или поддержка антигосударственной идеологии. 

Участники чатов релокантов рисуют разную картину.  «Мы чистили все на телефонах по словам "путин, навальный, война, украина, дождь, медуза"» – написал, например, айтишник из Москвы, улетавший в марте 2022 года в Казахстан. (Мнение, что на таможне в РФ часто проверяют содержание телефонов, широко встречалось в экстремистской среде. Это было проекцией на Россию практик украинских карателей).

Были и обратные примеры: «Переехал, но поддерживал "вот это вот все". Переехал, потому что работу ему перестали давать фриланс, когда узнавали, что он айтишник из РФ» – рассказывал случай со знакомым релокант в Узбекистане.

Опрос выше показывает, что политически индоктринировано было менее половины релокантов, от 10 до 40%, но это может быть следствием искажения исследования. Выборка формировалась методом «снежного кома», где респонденты передают анкету знакомых, деформируя выборку под себя. А учитывая, что исходное множество контактов давала сеть «антивоенных» сообществ «OKRussians», которое курирует Дмитрий Алешковский (иноагент), – удивительно, что политически-нейтральные люди вообще попали в эту выборку.
     
Так или иначе, 67% работали в России в иностранных компаниях (24), имели собственный бизнес (13) или занимались фрилансом (30), велика вероятность, что ИТ-работники стали «корпоративными» или «индивидуальными релокантами». ИТ-бизнес, включая разработку приложений и интерфейсов, максимально попадает под классы «информация и связь» и частично «научно-техническая деятельность» (ИТ-консалтинг и информационная безопасность проходят по данной категории). Напомним, к ним принадлежит более 1600 российских компаний, переместившихся в Казахстан.
 
Судя по исследованиям рынка, при релокации из России компании пытались вывезти с собой айтишников, начиная с класса «мидл» и выше, а в особенности «топов». 30-40% сотрудников, получивших предложение о переезде,  отказались, столько же приняли предложение работодателя, остальные – колебались.

Ситуацию с фрилансерами-релокантами понять сложнее. На основе доступных опросов ИТ-мигрантов можно заключить, что примерно 1 из 5 самостоятельно принимал решение о релокации. В большинстве случаев, вероятно, превалировали экономические мотивы (блокировка сервисов для фриланса и денежных переводов с Запада), но возможны исключения.
  
В итоге релокация охватила меньшую часть отрасли от 40 тысяч или около 2% работников (Руссофт), до 51 или 3% (агентство Хедхантер). Максимальную оценку давала «Ассоциация электронных коммуникаций» (до 70 тыс человек, около 4%) и агентство «Вентра» (85 тыс и 5%). При этом среди «релокантов», формально принадлежащих к ИТ-отрасли, до половины составляет вспомогательный персонал.

Поначалу появились апокалиптические прогнозы релокации более 100 тысяч и даже до 25% айтишников. Изначально этот «исход» прогнозировался в мае, затем – «в течение года», однако фактически ничего подобного зафиксировано не было. Наоборот началось возвращение сотрудников.

Возвращение

Данные геолокации мобильных телефонов показали, что к маю в Россию вернулись 80% ранее уехавших айтишников. Косвенно об этом же говорит заметное сокращение, а не рост числа вакансий в ИТ-сфере в течение 2022 года, что означает стабильное предложение на рынке труда после закрытия представительств иностранных компаний. 

Вероятно, негативный опыт эмиграции и возвращение уехавших стали «прививкой» для ИТ-специалистов России, которые отказались от идеи покинуть страну. Среди причин – тяжелые условия релокации. До 67% компаний, вывозивших сотрудников в другую страну, не оказывала никакой помощи в адаптации. Компенсировать хоть часть расходов согласились лишь около 14% нанимателей. Многие релоканты жаловались на снижение фактического размера оплаты из-за разницы курсов.

Более половины компаний-релокантов (58%) никак не оформляли переезд сотрудников, что переводило их на полулегальный статус. Мой собеседник из числа бизнесменов-релокантов в Узбекистане сообщил, что во многих случаях персонал переводят на «серую зарплату» и, например, предлагают получать ее в криптовалюте, что лишает сотрудников социальных гарантий и стажа.
 
Ряд собеседников и открытых источников упоминают сокращение переехавших сотрудников, так как компания переоценила будущие доходы. (Западные рынки стали сжиматься на фоне санкционной войны против России).

В странах СНГ стали расти цены на жилье и потери при переводе средств из-за разницы курсов. Аналогичная ситуация в Европе, где выше стоимость коммунальных услуг. На фоне роста цен на энергоресурсы, богатые россияне даже стали избавляться от европейской недвижимости. 

В чатах релокантов очень многие пользователи жалуются на высокую стоимость аренды в странах пребывания, причем, ситуация одинакова и в марте на пике первой волны, и в октябре – после второй. 

Изучение групп поддержки релокантов и публикаций показало проблему резкого падения комфорта и качества жизни. В России более дешевый скоростной интернет, лучше службы доставки и электронных госуслуг. «Интернет здесь прямо удручает. В хостеле еще выжить можно, но без интернета айтишник долго не продержится» – пишет, например, релокант в Казахстане.

На длинной дистанции возникают проблемы с образованием для детей, медицинским обслуживанием, а также психологические трудности от социальной изоляции. Стресс накапливался со временем. В переписке и интервью многие релоканты упоминали, что стали разочаровываться в отъезде через 1-2 месяца после. «Где-то через пару месяцев пошли скачки настроения, обострение проблем, которых дома не замечал» – пишет один из релокантов в Узбекистане.
 
Судя по всему, к маю 2022 года началось возвращение релокантов. Часть увольнялась, часть добивалась от руководства разрешения продолжить работу удаленно из РФ с периодическими визитами в иностранный офис для оформления бумаг.

Кроме того, в России заработали меры поддержки ИТ-отрасли, что усилило обратный поток релокантов – специалистов и компаний. 

Суммируя, можно утверждать, что численность релокантов «корпоративных» и «индивидуальных» составила от 40 до 100 тысяч человек и 40-60% от первой волны эмиграции. 90% их них - это сотрудники ИТ-сектора, причем и специалисты, и вспомогательный персонал.

Около 80% релокантов переезжали вместе со своей компанией, что не исключало сокращения или иной формы увольнения на новом месте. Остальные могли принимать решение индивидуально. Чаще по чисто экономическим мотивам (поиск путей обхода санкций), но в части случаев – могли примешиваться и политические мотивы, влияние антироссийской пропаганды.

Не менее 80% релокантов к маю-июню возвратились в Россию, так как их не устроила ситуация на новом месте (рабочие проблемы, низкий уровень бытового комфорта, социальная изоляция). При этом часть продолжила работу в релоцированной компании в удаленном режиме, часть уволилась.
 
Необходимо подчеркнуть, что процесс релокации, в том числе некоторых ИТ-мигрантов, был снова запущен в ходе второй волны эмиграции, отъезда уклонистов. Но этому будет посвящен отдельный текст.  

Первая волна

Опрос Университета Хельсинки показал, что 55% эмигрантов заявляли, что подвергались «политическому давлению» в России. Около 30% фигурировали в расследованиях об экстремистской деятельности, задерживались, опрашивались и профилактировались органами. 20% испытывали дискомфорт от неприятия своих взглядов в семье, на работе или даже в интернете. 

Выдержки из интервью респондентов показывают, что речь об антироссийских убеждениях, выступлениях против защиты Донбасса, а также участии в работе экстремистских сообществ. 

«Вызывали на допрос за финансирование избирательной кампании Навального... Не вижу для себя возможности продолжать жить в стране-агрессоре... Желание перестать спонсировать налогами действующую власть... Страна не имеет будущего с диктатором у власти... Будущее запретили» – цитируют социологи респондентов.

На основе доступных социологических данных антироссийских организаций можно рассчитать профессиональную структуру «политических». 27% – работники сферы культуры и искусства, 26,6% – были офисными работниками, 21% – наука и образование, 19% – медиа и реклама, наконец, около 7% работали в сфере ИТ. Прочие специальности представлены на уровне статпогрешности. 

По достатку около 75% «политических» жили «выше среднего», что примерно соответствует уровню жизни 30% россиян. 50% имели на старой работе подчиненных, из них у 13% был собственный бизнес, а около 37% – были руководителями старшего и среднего звена на чужих предприятиях или в НПО. (Согласно исследованию, практически никто из опрошенных не работал в государственных и муниципальных учреждениях, включая вузы, школы, музеи).
Все это очень сильно отличается от среднего социального среза российского общества. Политические эмигранты имели высокий достаток, но при этом в большинстве своем не занимались производительным трудом, несмотря на высокий уровень формальной квалификации (около 80% имели высшее образование).

Можно заключить, что выезд большинства этих лиц не нанес особого ущерба реальной экономике. Уход же с работы большой группы педагогов, журналистов и работников, которые участвовали в деятельности экстремистов или сочувствовали ей – нужно, скорей, признать благом для общества.  

Причины эмиграции

В среде политической эмиграции 2022 года заметное число представителей «ядра» экстремистских сообществ или известных иноагентов, которые решили покинуть страну в новых условиях. 

Их выезд носил организованный и явно запланированный характер: руководство многих штабов Навального (признаны экстремистскими организациями и запрещены на территории России)  покинуло Россию в конце 2021 года, когда НАТО начало обострение ситуации на Украине. Весной 2022-го поступило сообщение о выезде до 200 сотрудников 5 изданий-иноагентов в России. В частности, в Латвию переместилась редакция «Новой Газеты» (признана иноагентом) и телеканала «Дождь», который тоже признан иноагентом, (в общей сложности до 100 человек), которые продолжили свою работу через интернет.

Эмиграция рядовых активистов наоборот была поспешной и неорганизованной. 75% опрошенных эмигрантов признавались в неуверенности на новом месте, 49% имели минимальные сбережения, 50% (то есть политические, а не «релоканты») – заявили о потере работы и сложности с поисками новой. Фактически отъезд из России стал для многих жизненной катастрофой.

Практически все «политические», кто описывал свое состояние перед эмиграцией в интервью и переписке, упоминали острый страх и потерю концентрации, которые подпитывались новостями из иностранных и либеральных СМИ и слухами в экстремистской среде. В большинстве случаев решение об эмиграции принималось на пике паники, которая подстегивалась очередным сообщением об опасности и призывом бежать.

Многие эмигранты находятся под сильным давлением собственной среды, которую можно назвать субкультурой. Здесь даже свои особенности языка, отличные, в том числе, от молодежного или сетевого жаргона. Замкнутость оппозиционной касты усиливала эмоциональное воздействие слухов и информационных вбросов на ее участников.

Так, активистка радикальных кругов в течение дня бежала в Германию и запросила убежище, после звонка знакомого с обещанием, что «скоро введут военное положение и закроют границы». В других случаях бегство происходило за счет чистой медийной «накачки», но чаще всего комбинировались оба фактора. 

Под влияние экстремистов попал, например, режиссер Юрий Быков. Его индуцировал иноагент Антон Долин, занимающий антироссийскую позицию на Украине, запугав некими абстрактными «опасностями» и сославшись на пример других уехавших.

«У меня [было] совершенно размыто восприятие реальности, я ни на чём не могу сосредоточиться, то есть я не эффективен. Мне всё время кажется, что вот сейчас постучат, или раздастся звонок, или ещё что-то... Как говорится, все побежали и я побежал. Я взял билет в Армению, прилетел туда. ... Ну, я побыл там три недели, понял, что оставаться без конкретных стратегических профессиональных планов где бы то ни было бессмысленно. Надо либо возвращаться обратно, либо пилить дальше, понимая, что, будучи режиссёром, ты должен будешь иметь какую-то очень чёткую позицию и никогда больше не вернёшься в Россию. Я вернулся» – рассказал Быков, объясняя свой отъезд и решение вернуться в Россию.

Преувеличенный страх на грани паники испытывала значительная часть аудитории антироссийской пропаганды, не участвовавшая в эмиграции. Например, один из лично знакомых либералов в течение весны постоянно просил окружающих «не использовать слово «война», а то посадят», и отказывался сознавать, что это выглядит до крайности нелепо.

В эмиграции очень многие также заявляют, что подвергаются слежке со стороны спецслужб России, которые намереваются их похитить на чужбине или арестовать в случае приезда домой. Очень часто в «работе на ФСБ» подозревают пытающихся войти с ними в контакт журналистов, социологов и даже знакомых из РФ, которые пишут им через соцсети. При этом практически никто из этих эмигрантов не был знаменит и не обладал политическим весом на родине, то есть не имеет рациональных причин опасаться интереса спецслужб.

Источником страха становятся только российские силовики. Эмигрантка, подвергшаяся утомительному восьмичасовому допросу немецкой полицией, заявляла, что чувствовала особую «защищенность» при общении с иностранными властями. 

Подобная картина мира – результат информационной обработки антироссийскими СМИ. Западная пропаганда активно запугивала свою аудиторию последствиями санкций и репрессиями властей, но вместо мобилизации протеста вызвала панику, которая была подхвачена иноагентами и экстремистскими кругами. Фактически на весну-лето 2022 года Запад, сделав ошибку, серьезно ослабил собственную «пятую колонну» в РФ.

Уклонисты в обоих смыслах

«Уклонистами» изначально называли партийных оппозиционеров в советской России из-за именований антипартийных течений «уклонами». В 1990-е оно перекинулось на уклоняющихся от военной службы, но в 2022-м два смысла соединились в одном.

Анкетирование эмигрантов-уклонистов октября 2022 года показало, что 77% уехавших не только уклонялись от мобилизации, но также стремились протестовать таким образом «против политики России». 50% признали, что регулярно читают или смотрят видеоролики СМИ-иноагентов, включая «навальнистские». Еще более 20% заявляют, что настроены против политики РФ, но не следят за политическими новостями – во что верится с трудом. Аналогичные оценки дают наблюдатели и участники процесса «эмиграции уклонистов». 

Психотерапевт Никита Рахимов (сам бежавший от мобилизации 21 сентября) говорит:

«Это более либеральные люди, чем в среднем россияне. Они лучше видят, что события в дальнейшем могут развиваться по плохому сценарию. Они боятся такого развития событий».

Западный социолог Митрохин:

«Как говорят участники процесса, очередь в Верхний Ларс была похожа на митинги в поддержку Навального и по социальному, и по возрастному составу».

Содержание центрально-азиатских чатов эмигрантов (сентябрь-октябрь 2022 года) напоминает митинги экстремистов: «Сбылась бы мечта Навального стать президентом и войны в Украине бы не было... У России будущего нет... Путин будет воевать до последнего россиянина... [Нужно] пустить пулю офицеру, либо военному комиссару в качестве протеста».

Психологический портрет новой волны эмигрантов практически тождественен политическим. Тот же страх «слежки ФСБ», те же панические настроения, тот же спонтанный отъезд без длительной подготовки. (Эмигранты используют устойчивое выражение «уехать на панике»). Разница лишь в том, что образом страха является не ожидание, что «придут или позвонят», а «пришлют повестку». Причем, этот страх могут испытывать люди заведомо на подходящие для службы по закону, из которых единицы могли попасть под ошибочную мобилизацию и быстро вернулись бы домой. 

В сообществе для «уклонистов» «Пограничный контроль» (ноябрь 2022), фиксирующим отношение участников к воинской службе и специальность, изучены личные данные 105 уехавших. 71% из них не подлежали призыву по различным причинам (одному, например, было 72 года), однако предпочли покинуть страну. Только 6% заявляли, что покинули страну после того, как их искали представители военкомата, остальные – уехали от чисто гипотетической угрозы. Близкую оценку дают подсчеты на основе информации того же сообщества, сделанные одним из блогеров.

Как отмечено выше, большинство уехавших – аудитория СМИ-иноагентов и экстремистских ресурсов, которые были заражены паникой и приняли решение срочно бежать. Таким образом, речь о людях, которые некритично воспринимают антироссийскую пропаганду, разделяют антигосударственные взгляды. 

Носителей иных взглядов в сообществах эмигрантов нет. «Кто верит Путину, тот в чатах "релокация" не сидит» – комментирует один их пользователей. В сообществе периодически устраивают охоту на «зетников» (сторонников российской власти), но реальных «инакомыслящих» никто из участников переписки не упоминал. Единственный зафиксированный случай политического конфликта (чат эмигрантов в Узбекистане, сентябрь) – групповое осуждение участника, признавшегося, что сравнивает российские и украинские новости. Чтение российских СМИ было признано недопустимым. 

В сочувствии власти также подозревают тех, кто хочет поехать в Россию или рассматривает такую возможность. Это считается «предательством», но  реэмигранты пытаются оправдаться.

«Мне вот 23 года, магистр юриспруденции, начиная с 19 лет, активно участвовал в акциях протеста против режима. Прекрасно понимал, что будет война... Просто от меня отказалась семья, друзей нет, пытался 3 недели выжить, работал на двух работах по 14-15 часов в день, жил в шелтерах, и просто не смог» – пишет один из них (Казахстан, октябрь 2022).

Изначальную специальность эмигрантов второй волны сложно оценить. Судя по доступным данным, среди них до 37% сотрудников ИТ-индустрии (в статистику может частично попадать и первая волна), но обычно это программисты младших разрядов «джуниор» и «интерн», а также работники вспомогательных служб, многие из которых не имеют профильного образования и опасаются из-за этого не получить отсрочки от мобилизации. 

Более 25% не могут или отказываются идентифицировать свою профессию. 9% работают в сфере «медиа, искусстве и спорте», 8% в финансовой отрасли и сфере туризма, 5% в образовании. 5 и 4% соответственно заявили, что работают в сфере строительства или здравоохранения. (К последним себя относят и психологи, которых аномально много среди эмигрантов).

Материальные и бытовые проблемы действительно стоят очень остро перед большинством. Источник дохода сохранили только те, кто смог продолжить работу или управление своим делом в удаленном режиме. «Здесь все, у кого работа – на удаленке» – пишет эмигрант из Узбекистана. «[Нужно] переехать жить в хостел, идти работать на доставку, на стройку, делать ремонт, официант, бармен» – описывает жизненную программу эмигрант в Казахстане (октябрь 2022).

Для многих катализатором желания вернуться стал конфликт с бывшим окружением. «Ему в спину кричат, что он предатель. Он общается с друзьями, а они ему рассказывают, что повесток они не получали, все нормально, а ты паникер и уезжать никуда не надо было» – приводит психолог Рахимов рассказы других эмигрантов. 

Он старается отговорить эмигрантов от возвращения в РФ, но жалуется на недостаток идеологической накачки эмигранта новой волны, который «зачастую не имеет и какой-то осознанной четкой позиции. За что он и против чего».

Мониторинг эмигрантских чатов показывает, что обратный отток в Россию начался с середины октября, хотя некоторые эмигранты продолжают жить «на два дома» курсируют между Россией и новым местом пребывания. 

Выводы

Очень большую роль в эмиграции сыграли идеологические факторы, принадлежность или симпатии уехавших к экстремистким группировкам или доверие СМИ-иноагентам. 

В первой волне таких не менее 55%, причем среди них много представителей «ядра» экстремистов («Штабов Навального» и иных). Во второй – более 70%, и здесь, видимо, больше представителей «периферии» антигосударственно настроенных групп. 

В эмиграции некоторые открыто допускают террористические высказывания и выражают симпатии к военным противникам РФ. Среди эмигрантов первой волны более половины «политических» профилактировались и подвергались оперативным действиям со стороны полиции на родине. 

В большинстве случаев отъезд – спонтанное и плохо подготовленное действие, вызванное информационной «накачкой» со стороны антироссийских сетевых СМИ, а весной 2022 года – подстегнутое организованной эмиграцией руководства экстремистких сообществ и редакций СМИ-иноагентов.

Для эмигрантов характерна повышенная тревожность, неуверенность в себе, некритичное восприятие антироссийской пропаганды и слухов в своей среде. У второй волны тревожность достигает сверхвысокого уровня, что затрудняет ее социологическое изучение. Среди нее также несколько выше уровень взаимного недоверия, что выливается в «охоту на зетников» и групповое осуждение «неверно мыслящих» в своих рядах.

Практически все эмигранты существенно пострадали материально и психологически в ходе эмиграции, лишились работы и испортили отношения с семьей и коллегами. Уровень жизни смогли сохранить преимущественно «айтишники» или иные квалифицированные специалисты, которые договорились об удаленной работе или наладили дистанционное управление собственным делом.

С середины октября 2022 года началось вынужденное возвращение второй волны эмиграции  в Россию. Аналогичные процессы среди первой волны относятся к лету. Учитывая политические убеждения, «возвращенцы» могут стать активными участниками экстремистской и подрывной деятельности на родине.