Arial<#two#> size=<#two#>3<#two#>>Он хотел поставить на драматической сцене памятник древнерусской литературы «Слово о полку Игореве», а выпускает на сцене НГАТОиБ оперу «Князь Игорь». На вопросы Сибкрай.ru отвечает молодой режиссер Тимофей Кулябин.

Arial<#two#> size=<#two#>3<#two#>>– Тимофей, не так давно вы закончили РАТИ, а когда успели получить музыкальное образование?

Arial<#two#> size=<#two#>3<#two#>>– У меня нет музыкального образования. Я вообще не разбираюсь в опере и даже не был поклонником этого жанра. Только сейчас, при работе над «Князем Игорем», я хотя бы приблизительно начал понимать, что это за искусство.

Arial<#two#> size=<#two#>3<#two#>>– Как же вы попали в «Сибирский Колизей», где творят мастера с мировым именем?

Arial<#two#> size=<#two#>3<#two#>>– Предложение постановки было для меня полной неожиданностью. Мне позвонил директор НГАТОиБ Руслан Ефремов и пригласил на переговоры. Я сразу сказал, что не разбираюсь в опере, даже партитуру не читаю. Но не спрашивал, почему выбор пал на меня, счел это неэтичным. Я думал три дня – и принял это предложение.

Arial<#two#> size=<#two#>3<#two#>>– Как вы чувствовали себя эти три дня? Взвешивали «за» и «против»?

Arial<#two#> size=<#two#>3<#two#>>– Никаких «против» у меня не было. Совершенно спокойно проходили эти три дня. Я вообще абсолютно спокоен даже перед премьерой, сам этому удивляюсь.

Arial<#two#> size=<#two#>3<#two#>>– Вы репетировали «Маскарад» в «Красном факеле» – пришлось пожертвовать драмой ради оперы?

Arial<#two#> size=<#two#>3<#two#>>– Да, «Маскарадом» пришлось немного пожертвовать. «Маскарад» наложился на «Князя Игоря», пришлось прервать репетиции в «Красном факеле», чего я не очень люблю, хотя, думаю, ничего смертельного в этом нет. Пришлось разбить одно и другое, теперь я и там и там успеваю. К «Маскараду» я вернусь после премьеры оперы, им откроется следующий сезон в «Красном факеле».

Arial<#two#> size=<#two#>3<#two#>>– У вас сложилось личное отношение к этому материалу, он вам был интересен раньше?

Arial<#two#> size=<#two#>3<#two#>>– Очень хотел поставить года два назад в «Красном факеле» «Слово о полку Игореве».  Замысел был такой – поставить на сцене совершенно не предназначенный для игры материал. То есть интерес был не к теме, а к технологии – возможно ли архаичное слово сделать театральным. Мне  было интересно  тогда поставить что угодно, кроме пьесы.

Arial<#two#> size=<#two#>3<#two#>>А здесь ничего не пришлось изобретать. Передо мной было поставлено условие: не менять готовое визуальное решение спектакля,   разработанное главным художником театра Игорем Гриневичем.  Пытаться вывернуться и что-то поломать было бы неграмотно с точки зрения профессии, моя задача – эту  концепцию оправдать.

Arial<#two#> size=<#two#>3<#two#>>– Какова же концепция? Это исторический спектакль?

Arial<#two#> size=<#two#>3<#two#>>– Игорь Гриневич предложил небытовое решение оперы. Как правило, «Князь Игорь» – это обязательно церковь на площади, обязательно терем,  обязательно у половцев шатер, но ничего этого в нашей постановке нет.  Очень условные геометрические декорации, вот и все. Костюмы  исторические, но это не перенос времени, наоборот, уход от копиистики, подражательности, архаики.

Arial<#two#> size=<#two#>3<#two#>>–  Какие задачи вы ставили перед артистами? Эти задачи проще, чем в драматическом спектакле?

Arial<#two#> size=<#two#>3<#two#>>– Я задаю  способ существования либо форму. Задачи проще, потому что,  помимо режиссерских, у исполнителей огромное количество других задач – задач технических, задач, связанных с вокалом, с музыкой и так далее. Все зависит от конкретного солиста, конкретной партии. Ведь опера – это набор разрозненных сцен, и в каждой сцене свои задачи. Перед кем-то сложнее ставлю цели, перед кем-то проще. Где-то подробно объясняю, где-то ничего не объясняю. Иначе можно солиста запутать, наговорить ему про это и про это, а  в результате он ничего не сделает. И только сейчас я стал понимать оперу, складывать представление о ней. Я сразу дал всем понять, что музыкального образования у меня нет, все на уровне ощущений, здесь я свою ущербность чувствую. Но к этому нормально отнеслись…

Arial<#two#> size=<#two#>3<#two#>>– Премьера трагедии «Макбет» в «Красном факеле» в вашей постановке совпала по времени с оперой «Макбет» Дмитрия Чернякова в НГАТОиБ. Что для вас значит это совпадение?

Arial<#two#> size=<#two#>3<#two#>>– Ничего не значит. Это было известно заранее, но никакого тайного смысла здесь нет. Ведь это две совершенно разные истории!

Arial<#two#> size=<#two#>3<#two#>>– А оперы в постановке Чернякова как-то помогли вам как режиссеру «Князя Игоря»?

Arial<#two#> size=<#two#>3<#two#>>– Никогда не помогают чужие спектакли. Ни один просмотренный спектакль, ни одна прочитанная книжка не помогут лучше, чем собственный опыт. Умозрительно можно понять: вот это так придумано, вот это так сделано, но пока сам не проведешь репетицию, не столкнешься с проблемами, не наделаешь ошибок – ничего не поймешь.

Arial<#two#> size=<#two#>3<#two#>>– И много вы наделали ошибок?

Arial<#two#> size=<#two#>3<#two#>>– Масса ошибок! Может, до премьеры успею их исправить, или закрою светом так, что вы и не заметите. Это не технологические, это внутренние ошибки. Это – мои ошибки…